Трофим Лысенко как зеркало российской контрреволюции (3)

Геннадий Турецкий 

Вавилов и Лысенко

Публикация в газете «Новый Петербург» №41, 15 октября 2015 года.

Окончание статьи

Начало статьи

3. Наука или политика?

Однако положение резко изменилось со смертью Сталина. Хрущеву пришла в голову идея: накопленные СССР деньги пустить на сплошную вспашку целинных земель Сибири и Казахстана. Лысенко выступил против этой идеи, и вот по каким причинам. Эти целинные земли были еще терра инкогнито, т.е. неизвестны для массового земледелия. Лысенко предлагал деньги пустить на повышение урожайности земель России и Украины, а в Сибири и Казахстане создать для начала опытные станции, на которых разработать технологию сельского хозяйства на Целине и создать сорта злаков, пригодных для выращивания в тех условиях. Хрущев, который партией считал себя самого, не потерпел оппозиции беспартийного Лысенко.

Оглавление книги о революции

• Предисловие
• Терминология
• 1. Логика политической классификации
• 2. Государство в России: отец или инструмент?
• 3. Зарубежные «враги» советского народа
• 4. Причины и движущие силы революции
• 4.1. Цели и задачи революции в СССР
• 4.2. Популяционная генетика протеста
• 4.3. Колбаса, свобода или власть денег
• 5. Демократический инструмент антикоммунистической революции
• 6. Хронология демократической революции в России
• 6.1. Знаменательные даты
• 6.2. Три этапа, три составные части революции
• 7. Революционеры и бунтовщики
• 8. Результаты революции
• 8.1. Политика
• 8.2. Экономика
• 8.3. Культура
• 9. О неизбежности бунта
• 10. Модели государственного устройства
• Резюме
• Что делать?
• Сокращения

---

---

Скачать всю книгу для читалки:
Колбасно-демократическая революция в России.fb2
book_25.pdf
book_revolution.djvu

Колбасно-демократическая революция в России.fb2
Колбасно-демократическая революция в России.djvu
Колбасно-демократическая революция в России.djvu
Колбасно-демократическая революция в России.djvu
Колбасно-демократическая революция в России.djvu

В 1956 г. были инициированы несколько сот писем в ЦК о том, что Лысенко якобы плохой ученый. Лысенко ушел с поста президента ВАСХНИЛ, генетики-вейсманисты набились в команду Хрущеву, доказывая всем, насколько Никита Сергеевич умный. В результате освоения Целины по Хрущеву и вейсманистам—уже к началу 80-х в результате эрозии почвы на целинных землях и пыльные бури от бездумной распашки съели плодородный слой, урожайность на Целине упала до 2-3 ц с гектара. Хрущев попробовал помириться с настоящим генетиком — с Лысенко. В 1961 г. Лысенко снова избирают президентом ВАСХНИЛ, но ненадолго. Он по-прежнему не поддерживает авантюр Хрущева в сельском хозяйстве и даже, чуть ли не демонстративно, не сопровождает его в поездках по сельхозпредприятиям. И Хрущев снова снял его с этого поста в 1962 г. И отдал на растерзание генетикам-вейсманистам. Эти шакалы стали радостно клеветать на Лысенко, приписывая ему псе глупости, которые способны были сами придумать. Так, к примеру, если вы прислушаетесь к тому, что говорят о Лысенко, то непременно услышите, что Лысенко, дескать, кормил коров печеньем и шоколадом.
Но повторю, дело здесь даже не в научных идеях Лысенко и не в их правильности. Дело в том, что, заплевав Лысенко, эти спецы от биологии утвердили свое право получать от общества деньги и ничего не давать обществу взамен. После Лысенко прошло 40 лет. Спросите у любого нынешнего «генетика», что его наука дала обществу? И в ответ услышите не названия сортов растений и пород животных, а невнятное мычание «вооще». Вейсманисты отстояли свое право быть в числе паразитов советской науки.
Чтобы закончить тему, хочу вернуться к интервью с уже упомянугым И.А.Бенедиктовым. Он был министром (наркомом) сельского хозяйства и при Сталине, и при Хрущеве. При нем Хрущев расправлялся с Лысенко, и Бенедиктов сначала говорил о Лысенко в русле официальной пропаганды, т.е. как о плохом ученом, но корреспондент «Молодой гвардии» своими вопросами его буквально «допек», и Бенедиктов высказался прямо и без политесов. Корреспондент спрашивает:

- И все-таки вы же не будете отрицать, что в споре Лысенко-Вавилов победа осталась на стороне невежества и непорядочности, нетерпимости к иной точке зрения, и что симпатии Сталина к Лысенко способствовали утверждению в биологии того самого монополизма одной группы людей, который сейчас превратился в едва ли не самый главный тормоз развития пауки...
- Почему же не буду отрицать? Буду отрицать, и отрицать решительно. Но сначала позвольте мне, старику, поворчать немного.
Тенденциозность и односторонность вопросов о Сталине и о Вавилове не делают вам чести. Похоже, что вы уже заняли определенные позиции, повторяя неумные выдумки, которые любят муссировать в так называемых «интеллигентских кругах». Зачем же тогда вам мои суждения? Журналист должен быть более объективным и беспристрастным, если он искренне стремится понять что-то, а не «заклеймить» непонятое модными фразами.

- Что же, критику принимаю, постараюсь быть более объективным, хотя, как вы понимаете, отказаться сразу от того, что считал само собою разумеющимся, не так-то просто... И все же, как вы расцениваете широко распространенные утверждения о шарлатанстве Лысенко и мученичестве Вавилова?
- Как типичнейший пример групповщины. В интересах утверждения своей монополии определенные люди — а последние 20 лет, как известно, генетики держат в биологии ключевые участки — распространяют заведомо ложные, порочащие «конкурентов» сведения.
Я хорошо знал Трофима Денисовича Лысенко, его сильные и слабые стороны. Могу твердо сказать: это был крупный, талантливый ученый, много сделавший для развития советской биологии, в чем не сомневался и сам Вавилов, который, кстати, и двинул его в большую науку, чрезвычайно высоко оценив первые шаги молодого агронома. Ведь это факт, что на основе работ Лысенко созданы такие сорта сельскохозяйственных культур, как яровая пшеница «Лютеицес-1173», «Одесская-13», ячмень «Одесский-14», хлопчатник «Одесский-1», разработан ряд агротехнических приемов, в том числе яровизация, чеканка хлопчатника. Преданным учеником Лысенко, высоко чтившим его до конца своих дней, был и Павел Пантелеймонович Лукъяненко, пожалуй, наш самый талантливый и плодовитый селекционер, в активе которого 15 районированных сортов озимой пшеницы, в том числе получившие мировую известность «Безостая-1», «Аврора», «Кавказ». Что бы ни говорили «критики» Лысенко, в зерновом клине страны и по сей день преобладают сельскохозяйственные культуры, выведенные его сторонниками и учениками. Побольше бы нам таких «шарлатанов»! Давно, наверное, решили бы проблему повышения урожайности, сняли с повестки дня обеспечение страны зерном. Успехи генетиков пока куда скромней — и не от этой ли слабости позиций, низкой практической отдачи крикливые обвинения своих соперников?

- И все-таки Сталин, судя по всему, благоволил Лысенко и недолюбливал Вавилова...
- Тут с вами, пожалуй, можно согласиться. С одной лишь оговоркой: Сталин обычно не руководствовался личными симпатиями и антипатиями, а исходил из интересов дела. Думаю, так было и в этом случае.
Не помню точно, кажется, в 1940 г. в Центральный Комитет партии обратились с письмом двое ученых-биологов—Любищев и Эфроимсон. В довольно резких тонах они обвиняли Лысенко в подтасовке фактов, невежестве, интриганстве и других смертных грехах. В письме содержался призыв к суровым оргвыводам по отношению к «шарлатану», наносящему огромный вред биологической науке.
Мне довелось принять участие в проверке письма. Лысенко, конечно же, оправдывался, приводил разные доводы, когда убедительные, когда нет, но никаких «контрсанкций» по отношению к обидчикам не требовал. Это был его стиль—не превращать науку в конкурентную борьбу с обязательным устранением проигравших. Он страстно, фанатически верил в свою правоту, испытывая подчас наивные надежды, что противники в силу неопровержимости фактов рано или поздно придут к таким же выводам и «сложат оружие» сами, без оргвыводов со стороны руководящих инстанций. «Вот видите,— сказал по этому поводу Сталин, органически не выносивший мелких склок и дрязг, характерных для научной и творческой среды.— Его хотят чуть ли не за решетку упечь, а он думает, прежде всего, о деле и наличности не переходит. Хорошее, ценное для ученого свойство».
И второй, весьма типичный для Лысенко факт. Когда арестовали Вавилова, его ближайшие сторонники и «друзья», выгораживая себя, стали подтверждать вредительскую версию следователя! Лысенко же, к тому времени разошедшийся с Вавиловым в научных позициях, наотрез отказался сделать это и подтвердил свой отказ письменно. А ведь за пособничество «врагам народа» в тот период могли пострадать люди с куда более высоким положением, чем Лысенко, что он, конечно же, прекрасно знал...
В научной полемике, которая разгорелась между ними в 30-х годах, Лысенко и его сторонники продемонстрировали куда больше бойцовских качеств, твердости, настойчивости, принципиальности. Вавилов же, как признавали даже его единомышленники, лавировал, сдавал одну позицию за другой, старался сохранить хорошие отношения и с «вашими, и с нашими», что у меня, например, всегда вызывало раздражение и недоверие—значит, не уверен в своей позиции, боится ответственности. Думаю, что у людей, непосредственно руководивших в тот период наукой, были такие же чувства, хотя, конечно, в таких делах решать должны не эмоции.
Определенное малодушие и слабость проявил Вавилов и, находясь под следствием, когда, не выдержав психологического давления следователей, оговорил не только себя, но и других, признав наличие вредительской группы в Институте растениеводства, что, естественно, обернулось мучениями и страданиями совершенно невинных людей. Но об этом, правда, я узнал намного позже. В тот же период ни я, как нарком земледелия, ни тем более Сталин во все перипетии борьбы между Лысенко и Вавиловым, в обстоятельства его ареста не входили...
Лысенко же даже под угрозой четвертования не оговорил бы ни себя, ни тем более других. У него была железная воля и стойкие моральные принципы, сбить с которых этого человека представлялось просто невозможным.

Об авторе.

ГЕННАДИЙ ТУРЕЦКИЙ

Турецкий Геннадий Иванович, 1948 г.р., образование высшее, в 2002 году - ЗАО НИИ ВЦ "Карат", инженер-конструктор 1 категории, место жительства Санкт-Петербург, состоит в Политической партии "Российская коммунистическая рабочая партия - Российская партия коммунистов (РКРП)". По полит. взглядам национал-коммунист, секретарь Ленинградского (Санкт-Петербургского) к-та РКРП.

Послесловие о Т.Д.Лысенко

Сторонники Лысенко, включая бывшего наркома земледелия СССР И.А.Бенедиктова, указывают, что на основе его работ был за несколько лет создан ряд новых сортов сельскохозяйственных культур (яровая пшеница «Лютесценс 1173», «Одесская 13», ячмень «Одесский 14», хлопчатник «Одесский 1» и др.).
Критики Лысенко отмечали, что сверхбыстрое (за два с половиной года) выведение сортов, которое поставил себе в задачу Лысенко, на практике приводило к недостаточно проверенным и апробированным сортам. Генетики отрицали отбор в первом поколении гибридных растений, который применял Лысенко при быстром выведении сортов.

Во Франции либерально-консервативной организацией «Club de l’Horloge» была учреждена «Премия Лысенко» (фр. Prix Lyssenko). Согласно формулировке оргкомитета, эта своеобразная антипремия вручается автору или лицу, которые своими произведениями или деятельностью внесли образцовый вклад в дезинформирование в области науки или истории, используя идеологические методы и аргументы.
Премия присуждается с 1990 года.

Т.Д.Лысенко является прототипом профессора Амвросия Амбруазовича Выбегалло из повести братьев Стругацких «Понедельник начинается в субботу»:
- Профессор Выбегалло списан со знаменитого некогда академика Лысенко, который всю отечественную биологию поставил на карачки, тридцать с лишним лет занимался глупостями и при этом не только развалил всю нашу биологическую науку, но ещё и вытоптал всё окрест, уничтожив (физически, с помощью НКВД) всех лучших генетиков СССР, начиная с Вавилова. Наш Выбегалло точно такой же демагог, невежда и хам, но до своего прототипа ему далеко-о-о! — Борис Стругацкий.

В 1966—1976 годах Лысенко работал заведующим лабораторией Экспериментальной научно-исследовательской базы АН СССР «Горки Ленинские».
Умер Трофим Лысенко в 1976 году. До конца жизни он оставался академиком АН СССР, нисколько не переживая по поводу смещения с государственных постов. Его не смутило даже то, что воры-домушники обокрали его квартиру в знаменитом доме на Набережной в Москве. Но его последние годы были безрадостными: разрушалось дело всей его жизни — селекционная работа по выведению новых сельскохозяйственных культур. В погоне за увеличением посевного клина уничтожались лесозащитные полосы и полезащитные лесные насаждения, из-за чего резко снижалась урожайность. И в то же время лихо стряпались бессмысленные постановления партии и правительства о неуклонном подъеме катастрофически разрушающегося сельского хозяйства.