Колбасно-демократическая революция в России. 1989-1993: О демократии по-израильски

Известный израильский публицист, родившийся в СССР, излагает свои взгляды на важнейшие современные политические идеи: либерализм и демократию. Заслуга этого мыслителя в том, что он не смешивает эти два понятия, как нередко поступают российские политологи, а сопоставляет и классифицирует признаки этих политических идей раздельно.
Почитаем.

Исраэль Дацковский

Либерализм и демократия (Часть I)

В этом тексте мы будем ломиться в открытые двери, давать нечеткие определения и неисчерпывающие списки. Уточнять небрежно сказанное мы оставим специалистам, к коим самих себя не относим. Но нельзя не поставить вопросы, нельзя не начать обсуждение.

1. Либерализм

Сначала поговорим о либерализме — это проще, он устроен примитивнее, чем демократия. Приведем одно из его многочисленных определений, взятое из статьи Михаэля Дорфмана "Американский либерализм: а был ли мальчик?": "Идея либерализма родилась в эпоху Просвещения. Это — идея о том, что человек должен думать и жить свободно, согласно своей воле, говорить свободно о том, что думает, в отличие от воли религии, государя и любой другой навязанной извне власти, скажем, диктатуры пролетариата или корпоративного коллективизма, да и всего, что вне человеческого разума".

Оглавление книги о революции

Скачать всю книгу для читалки:
Колбасно-демократическая революция в России.fb2
book_25.pdf
book_revolution.djvu

Колбасно-демократическая революция в России.fb2
Колбасно-демократическая революция в России.djvu
Колбасно-демократическая революция в России.djvu
Колбасно-демократическая революция в России.djvu
Колбасно-демократическая революция в России.djvu

Определение крайне неконкретно из-за того, что не определены основные термины, которыми оно оперирует. Что такое "жить свободно" (от чего свободно? — от общества, от морали, от любых ограничений, от влияния среды, от собственного воспитания?)? Что такое "говорить свободно" (можно и против власти? Можно и против конкретных людей — например, можно разрешить расизм, антисемитизм?)? Да и сама идея либерализма (в его современном понимании) родилась раньше Просвещения. Критику определения можно продолжить. Но важно понимать, что эта привычная нечеткость в определениях приводит к тому, что каждый понимает сказанное по-своему, по мере "своей начитанности и испорченности" — нет общей базы для серьезного обсуждения. Но пока оставим это ущербное определение.

Фактически либерализм утверждает, что в мире нет объективной истины (или она неизвестна, и/или она не может быть воспринята людьми). Это означает, что сколь угодно обоснованное, глубокое и продуманное мнение одного человека совершенно равно по значимости и ценности любому бредовому мнению другого сколь угодно примитивного и лишенного способности думать и анализировать человека — ведь в либерализме принципиально незаконна проверка мысли на правильность, на моральность, даже на логичность — нет соответствующих шкал и способов проверки. Все мнения (а вслед за ними — и образы жизни, типы поведения) имеют право на равноценное существование. По сути, полностью отрицается необходимость поиска и познания предназначения человека, целей его жизни, путей к достижению этих целей. Оказывается вполне достаточным возведение в абсолют своих представлений, мыслей, желаний. При скромном признании, что другие могут делать то же самое — возводить в абсолют для себя и только для себя их собственные представления, мысли, желания. Человек осознанно или неосознанно переходит к служению самому себе, своим представлениям о мире без оценки обоснованности и правильности этих представлений. Человек даже не объявляет свои представления истинными — он полностью уходит от самого понятия объективной истины, от необходимости как-то оценивать свои и чужие представления о мире хоть по какой-то шкале. Он их просто исповедует и по возможности реализует потому что так ему, свободному, хочется. И тут открывается магистральный путь отказа от любой морали, от любого уровня мышления и понимания, плохо сдерживаемый только уголовным законодательством. Ф.М. Достоевский далеко не первым заметил, что если бога нет, то все позволено (такой цитаты у Ф.М. Достоевского нет, но весь роман "Братья Карамазовы" это утверждает всем своим текстом).

Этот феномен в истории рассмотрен дважды. Более позднее рассмотрение — еврейское. Базовое определение либерализма (под иными названиями, так как самого слова "либерализм" тогда еще не существовало) сформулировано во фразе: "Нет Суда и нет Судьи".

Это — часть цитаты из Иерусалимского перевода (перевода Йонатана) на арамейский язык стиха 4:7 первой книги Торы, Берешит — в этом стихе приведены слова Творца, обращенные к Каину после убийства Каином Эвеля (арамейский язык: "לֵית דִּין וְלֵית דַּיָּן" — лэйт дин вэлейт дайа́н, иврит: "אין דין ואין דיין" — эйн дин вээйн дайан). Цитата в принципиальном ее расширении повторена в "Берешит раба" 26:6, где впервые (из найденного нами) именно на арамите кроме отрицательной цитаты появляется и всем известная положительная фраза "Есть Суд и есть Судья" — арамейский язык: אית דין ואית דיין"" — эйт дин вэейт дайан. Именно на различии подхода к миру, описываемому этими фразами-лозунгами "Есть Суд и есть Судья" и "Нет Суда и нет Судьи" построены моральная системы иудаизма и безморальная, либеральная система постхристианства.

Но явление либерализма встречалось и намного раньше появления еврейских текстов. Тогда это явление называлось идолопоклонством. Его основой было признание равной ценности разных богов, которые первоначально выбирались для какого-то народа, но затем принимались и другими народами наравне со своими богами. Именно наиболее последовательные в истории либералы, называемые тогда идолопоклонниками, говорили: "Мы и вашего бога примем в наш пантеон, и ваши праздники отпразднуем — ведь все боги, в общем-то, равны, и выбрать главного среди них нам невозможно". Но имеется и существенное отличие современного либерализма от древнего идолопоклонства в пользу последнего. В политеизме (идолопоклонстве) боги являлись внешними, не подчиненными человеку силами, которые, будучи независимыми от человека, тем не менее сильно влияли на жизнь человека и на окружающие обстоятельства. Тогда возникала необходимость с богами договариваться, их задабривать, делать им желаемое ими, то есть осуществлять ту или иную службу этим богам, чтобы снискать их снисходительность и милость. При поклонении же самому себе, своим представлениям, взглядам и хотениям, объявляя их законными и ценными для самого себя без необходимости иметь хоть какое-то обоснование своим мыслям, без необходимости осуществлять хоть какую-то проверку правильности произвольно избранного своего пути (в любых критериях правильности. Нет даже самой необходимости эти критерии правильности хоть как-то определять и устанавливать), без необходимости согласовывать свои мысли с мыслями других людей нет даже начальной необходимости и потребности воспринимать какой-либо вид службы, учить его. Достаточно служить своему образу мышления и образу жизни как придется, как придумается. Так и хочется сказать: "как бог на душу положит", но наличие внешнего бога изначально отрицается, а, значит, "положить себе на душу" может только сам раскрепощенный (окончательно распоясавшийся) человек. То есть либерализм на самом деле по его внутренней сути является примитивной религиозной системой, еще более примитивной, чем идолопоклонство.

Мы даже не пытаемся трогать греческий политеизм. Его даже к серьезному идолопоклонству отнести не удается, настолько тамошние боги Олимпа были морально низко расположенными, предаваясь бесконечным склокам между собой и безудержному разврату. Древние идолопоклонники были посерьезнее, хотя многобожество настолько размывало мораль (именно отсутствием истины, объявленной объективной, стоящей над человеком), что культ многих тех божеств включал в себя в виде служения публичный и узаконенный разврат.

Именно разрушение религиозного мышления (начавшее активный рост именно в эпоху Просвещения, как правильно заметил М. Дорфман в цитируемой выше статье, — хотя оно и началось с Реформации и было продолжено Возрождением), разрушение человеческого восприятия мира, основанного на идее наличия в мире знания об объективной, неизменяемой людьми истине и об установленной свыше морали, на идее существования Проверяющего и неизбежной необходимости для любого человека стоять перед Его абсолютно справедливым и абсолютно объективным Судом и возродило древнее идолопоклонство под новым и столь модным сегодня названием "либерализм", хотя и сделало эту "новую" религиозную систему еще более примитивной, чем та, которую пытались возродить. Ведь если история повторяется дважды, то сначала — как трагедия, а затем — как фарс. Сегодня мы наблюдаем стадию фарса.

Сегодня не быть либералом — значит сразу записать себя в косные, неразвитые, несовременные, отсталые. Когда в мир через евреев пришла идея Единого и абсолютной, объективной Им установленной морали, на них окружающие идолопоклонники смотрели точно так же, как сегодня "прогрессивные" либералы смотрят на тех, кто их бред не поддерживает, и обвиняли несогласных в несовременности и непонимании огромных преимуществ и истинной, освобождающей разум от примитивных догматических оков гуманности идолопоклонства. При этом стоит заметить, что свобода выбора в иудаизме, подчиненном Единому, куда шире, чем в самых разлиберальных сообществах.

Итак, с либерализмом разобрались. Пошли искать в либерализме прогрессивную современность, а нашли примитивную религию службы самому себе, уступающую по уровню даже древнему идолопоклонству, но облеченную в красивые, привлекательные и современные словесные (читай: демагогические) одежды.

2 Демократия

Теперь займемся демократией.
По любому определению демократии "демократия есть форма правления, которая …". Форма. Только форма. Быть содержанием правления, тем более целью правления, демократия изначально не претендует.

Один и тот же кувшин (форма) может быть наполнен ядом, вином или бензином (содержание) для того, чтобы отравлять, веселить, сжигать (цель). Форма правления принципиально не может определять ни содержание правления, ни его цель. Трактат Мишны "Пиркей Авот" (Поучения Отцов) в мишне 4:20 указывает: "Рабби [Йегуда — hанаси] говорил: "Смотри не на сосуд, а на его содержимое". Мы же возводим еще один этаж — утверждаем, что содержимое сосуда подчинено цели. Этот этаж опускает важность формы еще на ступень.

Форма не определяет содержание и даже не ставит вопрос о цели. Например, сирийская (с Хафезом Асадом во главе) и иракская (с Саддамом Хусейном) демократии со свободными выборами, контролируемыми многочисленными международными наблюдателями, были худшей формой диктатур (тираний), а монархическая Англия, живя с королевой и без Конституции, являет нам пример признанной современной демократии. А серьезно говорить об обществе, оценивать его без определения цели практически невозможно. Наиболее крупный политический философ ХХ века Лео Штраус в своей статье "Что такое политическая философия?", в частности, пишет: "… общество не может быть определено без ссылки на его цель". И там же продолжает: "… цель гражданского общества необходимо функционирует как критерий для суждения о нем".

Поэтому заявления о приверженности демократическим ценностям (столь принятые у либералов) на самом деле не имеют смысла — ведь нельзя быть приверженным форме сосуда (кроме любования произведениями искусства) и не задумываться ни о его наполнении, ни о целях этого содержимого.

Но проблемы демократии намного глубже клятв о верности форме.

2.1 Этапы демократии

Заметим, что демократия исторически прошла по крайней мере три этапа, причем на каждом этапе название демократии "приклеивалось" совершенно разным формам правления.

2.1.1 Греческая (античная, афинская) демократия

Первой была греческая демократия. Она была совсем недемократичной в современном понимании. Главной особенностью античной демократии была ее полисность. Та демократия не была формой правления государства, состоящего из многих территориальных структур, а была формой управления отдельным городом — полисом (не столь уж многонаселенным. Не путать с современными мегаполисами). Поэтому классикой той демократии является наиболее развитая в то время афинская демократия, и термины "античная демократия", "греческая демократия" чаще всего могут быть заменены объединяющим синонимом "афинская демократия". Объединение городов-государств в государство, имеющее относительно большую территорию, территориальные и национальные структуры, всегда приводило к монархии (чаще — к тирании без добровольного согласия большинства граждан и структур (территориальных и национальных) на подчинение верховной власти) и попыткам еще большего территориального расширения до уровня империи.

Кстати, заметим, что устройство Страны Канаан во время прихода в нее евреев состояло из полисных монархий (но не тираний, с относительно добровольным подчинением народа царю, у которого не было военной силы превратить монархический полис в тиранию).

Другие особенности греческой демократии для нас менее важны, но мы их назовем. Та демократия была прямой, а не представительской, все граждане имели не право голоса на выборах (их не было), а право голоса при принятии решений и обязанность брать на себя общественные функции. Кроме этого, при той демократии не было разделения властей (функций) на законодательную, исполнительную и судебную — все концентрировалось в одном органе управления, включающем в себя всех граждан (по сути — собрании граждан). Было отдельное учреждение для исключительно судебных функций, но оно не имело монополии на судебную власть, и большая часть судебной власти оставалась в руках общего руководящего органа.

Отметим основные отличия условий функционирования афинской демократии от современных условий вообще и в особенности от условий, сложившихся в современном Израиле:

Все граждане греческого полиса:

А) стояли на близкой идеологической базе,
Б) в большинстве своем любили свою страну и не хотели ее потерять, чтобы насолить идеологическому противнику,
В) не имели иллюзий по поводу миролюбивости и истинных целей соседей,
Г) имели не столь уж отличающийся уровень образования, а потому примерно равные возможности играть в слова или противостоять такой игре,
Д) древние греки еще не знали политтехнологий манипулирования общественным сознанием для получения результата голосования, не совпадающего с истинным мнением граждан,
Е) граждане Греции были в меньшинстве в своей стране (при большинстве рабов, свободных людей, не имеющих гражданства, и при отсутствии избирательного права у женщин — по разным оценкам гражданами, имеющими право на управление полисом, были не более 15% населения полиса), а потому избирательное право было глубоко цензированным (от слова "ценз"), где под "демократической" формулировкой об избирательном праве, данном всем гражданам, оно на самом деле не было всеобщим, а было уделом избранных, вынужденно составляющих достаточно сплоченную группу.

2.1.2 Демократия промышленной революции

Следующим периодом прилива демократии (после ранней Греции (примерно 500–321 годы до н.э.), с временным интервалом от нее почти в две тысячи лет) была последовавшая за Реформацией и Ренессансом (Возрождением) промышленная революция в Англии, тихо начавшаяся с аграрного переворота XVI–XVII веков и развернувшаяся в полную силу во второй половине XVIII века, в начале Просвещения. Новые производственные отношения потребовали соответствующего изменения "надстройки". Сначала через очень цензированные выборы, бесконечно далекие от всеобщих, новые капиталисты подвинули феодальную и клерикальную верхушку, приняв власть на себя лично (без посредников), но быстро были вынуждены передать ее не столь богатым, но образованным их представителям, в первую очередь юристам, чем заложили зерна сегодняшнего разрушения цивилизации доведением до абсурда принципов, которые могли бы быть логичными при логичном же, ограниченном, разумном их применении. Электоральная база в эти века постепенно, но сильно расширялась, хотя реальное представительство во власти почти исключительно образованных защитников крупного капитала сохранялось практически до середины — конца XIX века (и конец такого вида демократии совпал с Эмансипацией, хотя эти изменения не только эмансипацией определялись). Несколько формально можно сказать, уходя от целей и этики правления, что Платон в своем "Государстве" (название часто ошибочно переводится как "Республика", вроде бы чтобы показать близость Платона к демократии, против которой он бескомпромиссно выступал, особенно после казни демократически приговоренного к смерти Сократа) говорил примерно о таком представительстве власти — власти высшего слоя образованных и специально обученных управлению людей.

2.1.3 Современная "демократия"

Начало третьего, ныне идущего этапа демократии относится к середине XIX века. В описании этого этапа мы широко воспользуемся текстом Дана Михмана "Катастрофа европейского еврейства". Открытый университет, Израиль, 1995. Части 1–2, стр. 25–47, а именно концом главы 1.2 "Антиеврейская традиция в европейской культуре" (подразделом 1.2.4 "Юдофобия в Европе во второй половине XIX в."), взятом нами в переводе на русский язык из второго урока прекрасного заочного интернет-курса института "Яд ваШем" о Катастрофе европейского еврейства).

В Европе (и достаточно параллельно, а то и обгоняя европейские процессы — в Америке) произошли большие изменения:

1. Демократизация власти и обоснование принципов представительного правления. Право выбирать органы власти постепенно распространилось в Центральной и Западной Европе. Широкие массы, ранее не участвовавшие в политике, включились в политический процесс, и это привело к появлению новых партий, соревнующихся в борьбе за голоса избирателей и с этой целью готовых угождать их желаниям [добавим — известно, что хороший правитель делает то, что нужно народу, а не то, что хочет народ. Желание угождать народу, чтобы тебя избрали, автоматически порождает только и исключительно плохих руководителей. И.Д.];

2. Новая система образования. Последнее намного улучшилось со времени эпохи Просвещения, когда Джон Локк, английский философ XVII в., заявил, что человек при рождении есть "табула раса", чистая доска, на которой с помощью системы воспитания и образования можно начертить все что угодно. Образование распространилось теперь на все слои общества, и грамотность перестала слыть искусством, доступным лишь высшим сословиям.

3. Как следствие массового распространения грамотности и совершенствования, удешевления издательской деятельности, появилась масса доступных газет, газет, доступных по цене и доступных по уровню для чтения низшим слоям общества, газет, несущих ранее недоступную для них политическую информацию и открывших свои страницы (давших массовую трибуну) тем, кто раньше и мечтать не мог воздействовать словом на массы избирателей.

Вследствие этого изменился характер текущей политики:
а) для завоевания большинства голосов необходимо было соответствовать самому низкому уровню избирателей [подчеркивание наше. — И.Д.]. В итоге воцарилось господство предельно упрощенных лозунгов ("Правда на моей стороне!", "Я — сила номер один" [добавим современные израильские лозунги — "Только "Ликуд" может", "Хватит извиняться", "Нет отчаянию" и все остальные лозунги всех партий на нескольких последних выборах в Кнессет; все лозунги похожи друг на друга своей звонкой вопиющей пустотой — И.Д.]), повысилась цена демагогии и особенно способности сразу же предложить решение всех проблем ("измы"!);
б) изменился тип людей, участвующих в политике. Это уже были не представители высших классов общества или интеллектуалы. Дорога в политику приоткрылась и для простолюдина — вожака своей среды. Совершенно изменились стиль и методы общественных действий: исчезли сдержанность, мягкость, открытость, утвердилась пресс-политика, позже окрещенная "бульдозерной".

Доступность образования позволила простым людям письменно выражать свои мысли, получив для себя читателей своего же уровня. Важные идеи теперь формулировались в значительной мере этими людьми — отнюдь не гениями.

Безгранично развились политтехнологии, ставящие открыто объявленную цель — выдать желаемое за действительное, всучить образ, форму, а не содержимое, продать электоральный "товар" любого качества, миражно представив его как первосортный. Фактически выборы превратились в соревнования набранных на предвыборную кампанию денег и в соревнования политтехнологов, а потому можно сказать, что демократия отступила, исчезла. Замена слова "демократия" на термин "парламентаризм" не столь уж много добавляет в отношении смысла произошедших изменений.

Это и породило тот тип выбора руководящих органов государств, который мы сегодня условно, в определенных интересах определенных сил называем "демократией". К власти пришли почти исключительно пустые люди, те, кто мог безоглядно и без всяких оснований обещать удовлетворить сиюминутные смутные желания самого низкого уровня избирателей. Исчезла культура и этика власти. Исчезла отчетность власти перед избирателями. Исчезла сменяемость и преемственность власти. Исчезла возможность для серьезных интеллектуалов прийти во власть — хорошо натренированный на пустом словоблудии демагог всегда переспорит в глазах малограмотной в политике массы глубоко мыслящего интеллектуала. Исчезло долгосрочное планирование на временной отрезок дольше краткой каденции. Воцарилась глубокая пустота мысли и безудержная ложь и демагогия. Исполнилась мечта В.И. Ленина — кухарки обоих полов (даже получившие университетские дипломы, чаще — гуманитарные) пришли к управлению государствами. А Ицхак Рабин (договор Осло) и Ариэль Шарон (изгнание евреев из Гуш Катифа и северной Самарии) доказали, что власть даже не собирается действовать в пределах своих же предвыборных платформ и обещаний — только изберите нас, а уж мы будем править, плюя и на вас, и на наши собственные обещания, будем творить что хотим — все равно мы в этой каденции несменяемые, а на следующих выборах вы за нас же опять проголосуете, так как альтернативу мы и близко к выборам не подпустим. "Рабы правят нами …" (Эйха 5:8). "Кухарки правят нами …" (наше современной прочтение свитка Эйха).

Краткое описание достигнутого результата позаимствуем у Алекса Тарна:

"Как-то арабы затеяли в Кнессете
камни метать в сионистских врагов.
Кто-то сказал им: зазря куролесите —
здешние бошки уже без мозгов."

Нынешняя "демократия" уже не вписывается ни в какое понятие демократии. Осталось только название. Осталась власть демагогии и пустоты. Левые победили.

(Продолжение следует)

Автор: Исраэль Дацковский
родился в Москве. В Израиле с 1990 года. С 1995 года преподает Тору. Опубликовал свыше 70 публицистических статей.

Источник: 9tv.co.il

QWEST:
- "Нынешняя "демократия" уже не вписывается ни в какое понятие демократии. Осталось только название. Осталась власть демагогии и пустоты. Левые победили."
Автору невдомек, что:
1) развитие нелинейно, неизбежно проходит через кризисы, преимущество получают более подготовленные к послекризисной ситуации,
2) лучшего, чем демократия, увы, не придумали,
3) чем менее религиозно общество, тем оно более развито,
4) развитие определяется не нынешним состоянием, а потенциалом, который дает образование и воспитание.

Лев Брудный:

- КОНФЛИКТ РАЗРЕШИМ на условиях ДУХОВНОГО МИРА: ЧЕЛОВЕК – это тот, кто соблюдает СОЮЗ с Богом, свидетельством чего является ЗНАК СОЮЗА – РАДУГА. Об этом писала Тора (Берешит 9:9, 13): «Вот, Я устанавливаю союз Мой с вами и потомством вашим после вас… Радугу Мою дал Я в облаке, и будет она знаком союза между Мною и землею». Но понять смогла наука только в конце ХХ века, признав, что человек живет одновременно в двух мирах ДУХОВНОМ и МАТЕРИАЛЬНОМ. Она убедилась, что каждый психически здоровый человек способен управлять энергиями своей мысли и приближать ее к ГАРМОНИИ РАДУГИ. Именно этому отвечают ЗДРАВОМЫСЛЯЩИЕ. Но не каждый стремится им стать.
КОНФЛИКТ РАЗРЕШИМ на условиях ДУХОВНОГО МИРА: ЧЕЛОВЕК – это тот, кто соблюдает СОЮЗ с Богом, свидетельством чего является ЗНАК СОЮЗА – РАДУГА. Об этом писала Тора (Берешит 9:9, 13): «Вот, Я устанавливаю союз Мой с вами и потомством вашим после вас… Радугу Мою дал Я в облаке, и будет она знаком союза между Мною и землею». Но понять смогла наука только в конце ХХ века, признав, что человек живет одновременно в двух мирах ДУХОВНОМ и МАТЕРИАЛЬНОМ. Она убедилась, что каждый психически здоровый человек способен управлять энергиями своей мысли и приближать ее к ГАРМОНИИ РАДУГИ. Именно этому отвечают ЗДРАВОМЫСЛЯЩИЕ. Но не каждый стремится им стать.

nagila:

И вот еще. Сколь ни плохо жить сейчас, но в ""золотые"" времена предыдущих веков я бы жить не согласилась.
Ой, намудрил... А ведь есть великолепное определение истинного либерализма: "Свобода твоето кулака ограничена свободой моего носа".